Фанфик: Сын Ведьмы

Название: Сын Ведьмы

Автор: AlonaStray

Беты: сама себе альфа, бета и гамма

Размер: мини (2940 слов)

Пейринг/Персонажи: Джим Мориарти/Джон Уотсон, Шерлок Холмс

Категория: слэш

Жанр: АУ, драма, флаф

Рейтинг: R

Предупреждение: ООС, беты у автора нет поскольку автор обижался четыре года на третий сезон и ничего не писал.

Краткое содержание:

Джон не помнит момента своего рождения.

Ведьмы из клана рассказывали, что однажды, в холодных заснеженных горах, когда северное сияние, снег и Пыль смешались в воздухе, Джон просто… появился. Маленький мальчик, сияющий словно золото, шагнул к ним из воздуха, прямо в Круг шабаша.

Золотоволосый и синеглазый, совершенно обычный на первый взгляд ребенок, Джон не был ни человеком, ни ангелом, ни дэймоном. Сама Магия ластилась к нему, обвивалась вокруг тела подобно большой ласковой кошке. Поэтому, вопреки извечному порядку, ведьмы приняли чудесного ребенка в клан, нарекли совершенно обычным, человеческим именем и начали обучать колдовству.

Так Джон стал ведьмаком, единственным в своем роде.

Примечание: По мотивам "Темных начал" Пулмана. Дэймоны-очаровашки в наличии.

Джон не помнит момента своего рождения.

Ведьмы из клана рассказывали, что однажды, в холодных заснеженных горах, когда северное сияние, снег и Пыль смешались в воздухе, Джон просто… появился. Маленький мальчик, сияющий словно золото, шагнул к ним из воздуха, прямо в Круг шабаша.

Золотоволосый и синеглазый, совершенно обычный на первый взгляд ребенок, Джон не был ни человеком, ни ангелом, ни дэймоном. Сама Магия ластилась к нему, обвивалась вокруг его тела подобно большой ласковой кошке. Поэтому, вопреки извечному порядку, ведьмы приняли чудесного ребенка в клан, нарекли совершенно обычным, человеческим именем и начали обучать колдовству.

Так Джон стал ведьмаком, единственным в своем роде.

Малефисент Уотсон, ведьма, взявшая его в свой дом и заменившая Джону мать, часто повторяла ему, что он должен быть крайне осторожен.

- Ты удивительное создание, мой маленький Джонни, - говорила она, с мягкой улыбкой поглаживая его по голове, - Хотя тебя ждет горькая судьба. Все потому что люди не любят тех, кто от них отличается, и это принесет тебе, мой дорогой, немало мук. Но как в небе восходит солнце, так и в твоей жизни оно однажды появиться.

- Какое солнце, мама? – недоуменно хмурился маленький Джон.

- Любовь! – смеялась Мелифисент и принималась щекотать Джона под ребрами.

Джон всегда смеется в ответ и любуется названой матерью.

У нее длинные черные волосы и мудрые глаза цвета мха, а руки нежные и умелые. Каждое утро Мелифисент достает прялку и начинает прясть, а Джон садиться подле ее ног, на покрытый шкурами пол, и смотрит на сверкающую в тонких пальцах белую шерсть, которая мало-помалу обращается в толстую, крепкую нить и сама по себе сворачивается в тугой блестящий клубок. Мара, дэймон-ворон Мелифисент, сидит у нее на плече и внимательно следит, чтобы ее ведьма не слишком увлекалась этим занятием. Час, два, не больше, затем Мара начинает нервно хлопать крыльями и ворчать скрипучим голосом, что ребенок у ведьмы не кормлен, стирки на неделю вперед скопилось, а дом выстужен…

Мелифисент улыбается, складывает очередной клубок в корзину и задвигает прялку в угол, до следующего раза. Мара ласково трется клювом о ее волосы и щурит черные птичьи глаза.

Иногда Джон им завидует.

***

Джон остается на Севере, среди льдов, снега и ведьм, еще пятнадцать лет, постигая науку колдовства, затем он решает двигаться дальше. Джон мечтает отправиться в большой мир, в город Лондон, что на островах Британии, где сейчас живет Глава их клана. Ему хочется увидеть других людей и дэймонов, вдохнуть полный машинных выхлопов городской воздух и поступить в Университет – Джон решает стать врачом, хорошим врачом.

Когда он прощается с Мелифисент, она ласково целует его в щеку, а Мара садится на его левое плечо и подставляет крылья под нехитрую ласку его пальцев.

- Я вернусь совсем скоро, вы даже не заметите моего отсутствия, - говорит он им уверенно.

- Мой маленький сын так вырос, - шепчет ведьма и по щекам ее текут слезы. Она берет в ладони лицо Джона и долго смотрит в его синие серьезные глаза.

Джон хмурится и гадает, действительно ли его мать печальна из-за его отъезда или причина ее слез глубже и страшнее. Ведь Мелифисент Уотсон, сидя за своей прялкой, видит будущее. Только став старше, он понимает, сколько сил вытягивает из нее подобный Дар и почему ее дэймон всегда столь ревностно следит за временем, что Мелифисент проводит за прялкой.

- Что ты видела, мама? – спрашивает он, но Мелифисент лишь качает головой.

- Ступай, - она легко подталкивает его к двери, - И возвращайся поскорее. Мы будем ждать.

Полный подозрений, Джон нерешительно подхватывает сумку с вещами и выходит. Мара слетает с его руки и садится на плечо ведьмы.

-Джон, - слышит он и оборачивается.

Лицо матери печально, а свитые в косу черные волосы похожи на стянувшую ведьмину шею ядовитую змею. Джону становится страшно и зябко, он делает шаг в ее сторону но останавливается, видя протянутую в жесте отрицания ладонь.

- Нет. Тебе пора. То, что ты искал, находится в Лондоне. Человек с глазами ночи и человек с глазами цвета грозы – ты встретишь их, не знаю где, не знаю когда, но встретишь, и тогда все измениться, обретет смысл. Ты научишься любить и принимать. А теперь прощай, сын, – ведьма делает знак рукой и дверь с грохотом закрывается, отрезая Джона от матери и ее дэймона. Тогда он еще не знает, что навсегда.

Джон забрасывает рюкзак на плечи и, сжав до боли ветку облачной сосны, поднимается в воздух. Полное сполохов и теней серое небо делает груз на его сердце невыносимо тяжелым. Джон кидает последний взгляд на скромный дом под укрытой снегом красной черепичной крышей, где он был так счастлив, на ведьм, простирающих правую руку к небу в прощальном жесте, и ныряет в облака.

***

Жизнь в Лондоне непривычна и легка.

Несмотря на отсутствие дэймона, люди не избегают Джона, хотя должны бы. Он умеет быть обаятельным; этот будто наполненный внутренним светом юноша с глазами цвета неба привлекает к себе и женщин, и мужчин, и их дэймонов своей простотой и добрым отношением. В нем нет ничего особенного, но их тянет к нему будто магнитом.

Профессия врача удивительно подходит Джону. Уже на третьем курсе его допускают к операциям, пока только в качестве ассистента, но одно его присутствие, кажется, приободряет и врачей и пациентов.

«Да ты просто проводник света!» - так шутят преподаватели и студенты с его потока. Джон в ответ только улыбается мягкой улыбкой и продолжает штудировать книги и забрасывать преподавателей миллионами вопросов.

Невыносимая боль настигает Джона на лекции по анатомии, на последнем курсе Университета, за два месяца до окончания учебы.

Он как раз изучает строение лисицы, когда сердце будто сжимает тисками; ноги подкашиваются, Джон кулем падает навзничь и теряет сознание от невыносимой, всепоглощающей боли. На грани сна и яви он слышит, как где-то далеко кричит женщина, и крик этот набатом стучит в висках. Под веками вспыхивает золотом, и Джон распахивает рот в беззвучном крике, вторя ей в ответ.

Он мечется в лихорадке три дня, а когда приходит в сознание, оказывается, что он больше не тот Джон Уотсон, что раньше. Даже прежде ярко-синие глаза выцветают.

Серафин Свальбард, глава клана северных ведьм, и ее дэймон, камышовый кот Янгель, сидят у его кровати. По утомленному виду ведьмы Джон понимает, что все гораздо хуже, чем он предполагает.

- На общину напали, - сухо произносит она, но Джон слышит, как за бесстрастным тоном ее голоса плещется боль, - Нам объявили войну, и среди них не только люди, как я полагаю. Многие сестры погибли.

- Мелифисент, она..?

- Мне жаль, Джон.

Джон рычит и вцепляется себе в волосы, в комнате начинается локальный ураган. Вся мебель обращается в щепки, а на лице Серафин появляется длинная кровоточащая царапина. Ее дэймон раздраженно шипит, но не двигается с места.

Глава холодно утирает со щеки кровь.

- Ты с нами? – спрашивает Серафин.

Джон мрачно смотрит ей в глаза и рывком поднимается.

«Жизнь за жизнь, глаз за глаз, сердце за сердце» - так учили его северные ведьмы, прослывшие самыми безжалостными среди своей породы.

Никто не скроется – решает Джон и делает первый шаг. В глазах его пылает холодное мстительное пламя.

***

Следующие несколько лет сливаются для Джона в один день, бесконечно длинный и кровавый.

Он убивает, не считая. Война втягивает все больше народу, предательство, боль и ложь царят повсюду. Однако все происходи тихо. Некто, завязавший эту войну, не желает нарушать видимость привычного мира, поэтому самые ожесточенные схватки проходят на Севере, подальше от современных городов. Ведьмы идут против ведьм, панцербьёрны против панцербьёрнов, а люди против людей. И все из-за того, что кому-то захотелось получить больше власти.

Теперь Джон виртуозно обращается не только с заклинаниями, но и с оружием. Оказывается, сын ведьмы тоже может стать отличным стрелком. Правда, ему кажется, что с каждым достигшим цели выстрелом какая-то важная часть него умирает, но это не важно. Джон никак не может найти того, кто повинен в смерти его названой матери, и это бесит его до красных кругов перед глазами. Он ищет, убивает вновь и вновь, но чует, что это все не то.

Проходит пять лет, пока Джон и его клан наконец не обнаруживают главный штаб Ордена. Вместо того, чтобы засесть в одном из далеких городов, орденцы спрятались под неприступными скалами, в глубине промерзлой земли, на самой границе стылого Ледового океана.

Покрытый ранами и кровью, своей и чужой, Джон вместе с ведьмами вызывает невиданный ураган и землятрясение. Хлещет ледяной дождь, молнии ударяют о твердь, земля раскалывается. Люди кричат.

Главу Ордена, некого мистера МакЭвоя, Джон убивает голыми руками; впивается пальцами в его глазные яблоки и сворачивает шею дэймону-кунице.

Кто-то стреляет ему в спину, пока Джон, тяжело дыша, стоит над изломанным и окровавленным телом МакЭвоя.

Война окончена.

**

Серафин увозит Джона в Лондон, где он долгое время пытается прийти в себя.

Рана на плече затягивается, но от души – Джон знает – одни ошметки. От клана северных ведьм в живых осталась в лучшем случает треть.

Джону двадцать девять, еженощно его мучают кошмары, рука плохо двигается, он хромает на левую ногу. Все, что поддерживает в нем жизнь – смутное ощущение того, что его месть не свершилась. Не хватает самой малости.

В архивах разгромленного Ордена Джон находит имя. Джеймс Мориарти, консультант Ордена и криминальный гений. Тот, кто спланировал все ключевые операции, в том числе и ту, самую первую, в которой погибла Мелифисент Уотсон. Теперь у Джона есть цель и смысл. Проблема в том, что никто не знает, как выглядит этот Мориарти, а следы любой его деятельности тщательно затерты.

Когда Джон практически сходит с ума от бессилия и тщетности любых попыток отыскать Мориарти, он встречает самого невероятного человека на всем белом свете.

Шерлок Холмс, так он себя именует. Высокий, тощий, с легкомысленными темными кудрями и странным негармоничным лицом, он вызывает в людях раздражение и страх.

«Шерлок, пожалуйста» - говорит этот мужчина при первой встрече и задорно подмигивает. Из-под распахнутого пальто Холмса на Джона взирает белый красноглазый хорек-дэймон.

Глаза Шерлока цвета предгрозового неба.

***

Джон обожает Шерлока и Бэллиуса. И при этом частенько мечтает их прибить.

Шерлок детектив. «Единственный в мире консультирующий детектив», так он себя называет (Джон и Бэллиус синхронно закатывают глаза каждый раз, когда Шерлок представляется очередному клиенту).

Он нагл, чудовищно беспомощен в бытовых вопросах, самовлюблен, эгоистичен, умен и пугающе проницателен. Единственное, о чем Шерлок до сих пор не догадывается, так это то, что Джон ведьмак. Ведь практикующий колдовство мужчина еще больший нонсенс, чем постоянно лезущий на рожон «всего лишь консультирующий детектив».

Учитывая, что в первый же день знакомства Джон подстреливает намеревающегося перерезать Бэллиусу шею маньяка, консультации дело еще более опасное, чем работа в МИ-6.

А еще этот Шерлоков братец Майкрофт и его дэймон-волчица Антея. Серьезно, ну кто в здравом уме похищает соседей своего брата, завозит их на темный склад и начинает угрожать (Антея при этом синхронно с Джоном закатывает глаза, он треплет ее мягкий густой мех, Майкрофт сбивается со злодейской речи и, глядя на это безобразие, начинает хватать воздух губами подобно выброшенной на берег рыбины)?

Они живут вместе уже полгода, когда Джон внезапно привлекает к себе расслабленно сидящего у кирпичной стены в какой-то замызганной лондонской подворотне Шерлока и нежно целует.

Следующие минут десять они счастливо-смущенно хохочут, держась за животы.

Примостившийся рядом белый хорек страдальчески вздыхает от их идиотизма. Дружба и секс? Увольте!

Джон и правда обожает этих ребят.

**

Джон давно ожидает этого, и все же знакомство с Мориарти является для него полной неожиданностью. Его похищают (банально), обвешивают взрывчаткой (ожидаемо) и чертят в области сердца заклинание Огня (странное решение).

Мориарти строен, черноволос, изыскан, подобно Шерлоку питает страсть к дорогим костюмам, черноглаз и безумен. Когда он чертит на его груди заклинание, Джон замечает, какие у него длинные, удивительно нежные для мужчины тонкие пальцы.

«Вот человек, которого я искал» - думает Джон и не чувствует к Мориарти ничего.

Он смотри на замершего напротив него мужчину и видит выжженную дыру на месте его сердца. Дэймона у Мориарти нет.

- О, добрый доктор жалеет бедного Джима? – улыбка-оскал будто разбивает лицо Мориарти на две части.

- Отнюдь, - Джон качает головой, - Но мне и правда жаль.

Джон знает, что Шерлок не отступит. Раз вступив в игру, этот чертов детектив с ослиным упрямством будет следовать за Мориарти, загадка за загадкой приближаясь к… чем закончится такое противостояние, если не гибелью обоих? И как ему разбить этот чертов клубок?.. Как отвлечь, перетянуть внимание обоих на себя? А если?..

Джон медленно вдыхает, прикрывает глаза и рассыпается золотистыми искрами. Взрывчатка и одежда падают на пол с глухим стуком.

Глаза Мориарти удивленно расширяются. Он ловит частицы золотой Пыли руками и хрипло, истерично смеется.

***

Они пьют чай.

Джон вздыхает и не знает, куда деть руки. Мориарти сидит напротив и внимательно смотрит на него своими большими черными глазами, пряча улыбку в тонкостенной фарфоровой чашке.

По всей видимости, Шерлок для Мориарти более не интересен. Иначе зачем ему в вламываться в их квартиру в его отсутствие и поджидать Джона?

Джону иногда кажется, что Мориарти теперь везде. Куда бы он не пошел, он замечает этот его пробирающий взгляд. Сканирующий, чернущий, жадный и любопытный.

Чертов сталкер!

При всем при этом, Джон знает, что винить в том некого – растворившись в воздухе прямо под носом консультирующего преступника, Джон переключил все его внимание на себя. И вот теперь Мориарти сидит в кресле Шерлока, прямо напротив него, и сверлит в нем дыру своими гляделками.

Джон снова досадливо вздыхает. Чашка в руке Мориарти разлетается. Осколки и остатки чая летят во все стороны, преимущественно на незваного гостя.

- Так ты ведьмак! – обвиняюще восклицает тот, отряхивая костюм от остатков чая и стекла. По руке Мориарти тонкими ручейками стекает кровь, но ему, кажется, нет до того дела.

Джон идет на кухню, достает из шкафчика чистое полотенце, оборачивает им руку Мориарти.

- А ты убил мою мать, - говорит он тихо, тщательно промакивая кровь тканью.

- Нет! – Джеймс яростно мотает головой, - Убивать собственноручно слишком скучно, Джонни! Не вешай на меня чужие грехи!

- Но умерла она все равно из-за тебя.

Джон считает несправедливым то, как Мориарти сейчас похож на обиженного ребенка. Его глаза распахнуты, губы трясутся, а тонкие брови недоуменно сошлись на переносице.

- Прости? – просит он полувопросительно и жалко.

Джон опускает глаза. Он не думает что готов к подобному. Ему сложно разобраться в шуме в своей голове и в том, действительно ли Мориарти просит прощения или это очередная манипуляция. Как и в случае с Шерлоком, он никогда не поймет, где у этих чертовых консультантов кончается одно и начинается другое.

- Что случилось с твоим дэймоном? – спрашивает Джон, закончив с рукой и отбросив окровавленную тряпку прочь.

Мориарти осматривает испорченный костюм, недовольно шипит и снимает заляпанный кровью и чаем пиджак.

- Он умер, - говорит он, - Я убил его. Мне было шесть и Хэмишь сказал, что мы можем попробовать. Эксперимент. Как далеко мы можем быть друг от друга. Ну, знаешь, как у ведьм, дэймон которых может находиться от своего человека очень далеко и это не вредит ни одно стороне. Хэмишь, знаешь ли, сокол. Он взлетел, а я побежал в другую сторону, споткнулся. Скатился в овраг. А связь, она... не выдержала, наверное, оборвалась. Так, знаешь, треньк! И вот я здесь.

- Ясно, гм... Ты ведь мне врешь? Да?

- Да. Или нет.

Они молчат и смотрят друг на друга. Глаза в глаза.

- Я даже не человек, – признается Джон неожиданно для себя.

Мориарти хмыкает, поднимая уголок губ в улыбке.

- Ты рассыпался в воздухе золотой, мать ее, Пылью! - хихикает он, - Странно, если бы я считал тебя человеком!

***

Даже Джон считает, что то, что он делает – странно. Что уж говорить о Шерлоке и Бэллиусе.

- Серьезно? – брови Шерлока взлетают так высоко, что под кудряшками их не видно, - Ты…эм… мне показалось или только что я наблюдал, как ты обжимался в нашей гостиной с… Мориарти?

- Ты идиот, Джон, - припечатывает осуждающе Бэллиус и сворачивается на шее у Шерлока.

Джон сжимает переносицу пальцами и на секунду зажмуривается.

- Я не…ммм…Шерлок, я с ним не обжимался. Вовсе нет.

- Да.

- Нет.

- Ладно! Может быть. Немного.

- От этого ты не менее идиот, - язвительно комментирует хорек, - Он убийца. Ты сам это кричал на каждом углу.

- А я ведьмак и не человек, даже не близко, неа, - выкладывает разом все карты Джон.

- О! – восклицает Шерлок с интересом.

Под его взглядом Джон чувствует себя неуютно. Он рассказывает о себе все, что поведали ему ведьмы и что он помнит сам.

Судя по лицу Шерлока, Джону грозят эксперименты. Много.

***

Вокруг бело и снежно, и не разобрать, где небо переходит в землю. Вдалеке сверкают льды и слышен гул океана.

Крылья Джона огромные и сверкающие. Он парит среди облаков, разгоняет снежинки, а с его крыльев срывается золотая Пыль.

- Взгляни вниз, сын мой, - слышит он шепот Мелифисент.

Едва слышно скрипит прялка.

Джон видит, как по колено в снегу, там, далеко внизу, стоит Мориарти и смотрит прямо на него. В одном из своих дорогущих костюмов, он кажется слишком неуместным здесь, в царстве холода и льда. В руках у Мориарти серебрится нить.

Джон подлетает ближе и выхватывает из левой руки Мориарти один из ее концов. Нить натягивается, но не рвется, связывая их двоих прочным канатом, между небом и землей.

Джон просыпается с улыбкой.

- Спасибо, мама, - говорит он в пустоту спальни.

***

Джиму не нравится холод, но северные земли его завораживают. Он может подолгу стоять в дверях их маленького домика, кутаясь в шерстяное одеяло, и смотреть на белый простор вокруг.

Джим ворчит, что от мороза и чертовой белизны не может думать. Может и правда так, но Джон почему-то уверен, что Мориарти это нравится. По крайней мере, Север определено сдерживает его жажду к разрушению.

Они редко выезжают в большой мир, к счастью, для них обоих двое – более чем достаточно.

Порой Джон рассыпается золотой Пылью и тогда в небо взлетает огромный сверкающий сокол. Он парит над землей, над маленьким домиком, спрятанным в горах, но никогда не улетает далеко. В такие моменты, несмотря на погоду, Джим стоит на пороге их дома и неотрывно смотрит на сокола.

Джон знает, что, обратившись в человека, ему опять придется с силой разжимать стиснутые кулаки и обрабатывать раны от ногтей на ладонях Мориарти, но никогда не прерывает полет.

Вечером они сидят у камина и слушают, как трещат горящие сучья.

Джон смотрит на вспыхивающий в глазах Джима огонь и улыбается.

За окном падает снег.

@темы: мои фанфики, даблджей

---

"Назовем этот пост "все хорошее имеет свойство заканчиваться "

Итак, давайте поговори м о третьем сезоне.

Не то чтобы мне хотелось это обуждать, но надо же куда-то деть все то, что похерил Моффат кипело-кипело на протяжении двух (! самой не верится) лет и наконец выкипело.

Я не буду сейчас вдаваться в краткий пересказ прошедших трех серий, столь долго ожидаемых и столь талантливо слитых, просто потому что на эту тему есть километровые треды и любой желающий может их прочесть, а просто подниму воображаемый тост. За упокой любимого сериала.

Да, эти три с хвостиком года были великолепны и богаты книгами и талантливыми авторами, дружескими беседами и интересными людьми. Я бы с радостью оставалась бы в обществе всего этого и дальше, но... после заключительной серии вместо той порции обожания, что жила во мне, осталась ДЫРКА.

Кому понравился третий сезон - рада за вас, живите и творите дальше, на благо фандома. Для меня же сериал закончился смертью Шерлока. Не получается отключить мозг настолько, чтобы съесть ТО, что мне положил на тарелочку и заботливо поднес к носу ВВС. Уж больно смердит.

Да, АУшки буду по-прежнему почитывать, может даже пописывать, но за сим пожалуй и все.

Алюминь, Шерлок. Алюминь, фандом. Фенита ля комедиа!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

А между прочим...

Вот такая зверюга поселилась у меня дома



.

---

Пресвятая миссис Хадсон!!! 0_0

Манга.. STADY IN PINK
readmanga.me/sherlock___a_study_in_pink

БОЛЬШАЯЯ картинка

Сюжет конечно один в один, но мне интересно как автор НАРИСУЕТ МОРИАРТИ???!

---

Мдя

Под эгидой девиза "ЧТО_ТО В ЭТОЙ ЖИЗНИ НАДО МЕНЯТЬ!!!!" Зюзюка пошла и вписалась в ФБ в за команду Локи....

---

Не в обзоры.

Хочется писать, но все намёки на вдохновение пропали. Не могу Т_Т. Ненавижу такие периоды неписательства!!!! И не переводится, и не пишется, и хочется и не хочется, рррр!!!
Смотрю от расстройства сериалы ВВС. Сейчас Багровый лепесток и Белый. Книгу на 900 страниц я так и не осилила, пробую прожевать сериал. Персонаж Гэттиса уже умер. Кто следующий?
Жёсткая вещь. Напоминает чем-то Джейн Эйр, причём 2011 года. Мрачные пейзажи и в общем-то никакого просвета в сюжете. По-моему, я после него буду отпаиваться Гордостью и Предубеждением и Севером и Югом.
Очень хочу приступить к просмотру Улицы Потрошителя. Может хоть этот сериальчик развеет мою тоску.

---

Не в обзор. ФИК "ВЫШЕ РАДУГИ" Ангст и одын призрак

Выше радуги.

Я буду ждать тебя там - выше радуги,
Где кончается небо и начинается
Рай.

На его кровати сидит мальчик.
Подросток. Невысокий. Пятнадцать? Волосы выгоревшие, светлые. Кожа золотистая – с юга? Вылинявшие джинсы с дырой на колене, простая светлая футболка.
- Эй, - говорит Шерлок, тяжело привалившись к косяку. Ноги его не держат.
- Ужасно выглядишь, - мальчик поджимает губы и сверлит его осуждающим взглядом. – Ты должен прекратить.
Шерлок хрипло смеётся и падает на кровать, рядом. В конце концов, это его спальня. Он подтягивает колени к груди.
- Ты мне надоел, - ворчливо говорит он и устало прикрывает глаза. В голове тихо и спокойно. Хорошо.
В ту же секунду Шерлок получает по уху.
- Эй! – возмущается он, распахивая глаза.
- Я не «эй», - терпеливо объясняет мальчик, - я Джон.
- Ты чёртова галлюцинация!
- Джон Ватсон.
- Глюк, призрак, фата Моргана!
Шерлок снова получает по уху и снова не успевает увернуться.
- Джон, - весомо намекает его гость.
- Иди к чёрту, - бормочет Шерлок и прикрывает голову подушкой.
Очень скоро ему становиться душно и он отшвыривает её прочь.
В комнате никого нет.

***

В Лондоне ночь. В Лондоне идёт проливной дождь.
Шерлок устало смотрит в окно кэба. От Брикстона до Бейкер-стрит расстояние достаточное, чтобы успеть вздремнуть. Таксист едва слышно сыплет ругательствами – на дорогах лужи, колёса скользят, на дороги наползает туман.
Шерлок смотрит в окно, но видит совсем не город, а слабое отражение мальчишеского лица. Нос немного вздёрнут, короткая стрижка с непокорно топорщащейся чёлкой и серьёзные глаза. Синие-синие. Как если бы море смешалось с небом.
- Эй, - шепчет Шерлок и дотрагивается до стекла кончиками пальцев.
С другой стороны Джон делает то же самое и грустно улыбается.

***

В первый раз он видит его, когда вкалывает себе дозу, чуть превышающую обычную.
Шерлок не наркоман, нет. Он не видит никаких красочных видений, не слышит причудливой музыки, ему не хочется совершать никаких безрассудств – ничего. Вокруг него и в нём наконец-то совершенно ничего нет, и это прекрасно.
А потом появляется Джон.
Шерлок сидит в кресле и перебирает струны на скрипке. Потрескивает камин. В трубе что-то бормочет ветер.
Напротив него, не зная, куда деть руки, стоит незнакомый мальчик.
- Привет, мистер Холмс, - говорит он. – Я – Джон, Джон Ватсон.
Глаза Джона синие-синие. Такие синие, как если бы море смешалось с небом.
- Просто Шерлок, - шепчет детектив. Рука тянется за лежащим на столе смычком.
Мелодия дрожит, и Шерлок не всегда попадает в ноты. Он даже не знает, что играет и не уверен, что играет вообще.
Вокруг него тихо плещется море. Невидимые волны разбиваются о его ноги и захлёстывают пол, стены, бумаги и книги. Всё, кроме Джона.
Словно островок спокойствия и незыблемости, он стоит посреди гостиной и Шерлок видит, как сквозь его фигуру просвечивает потрескивающий в камине огонь.

***

- Может, ты просто скажешь, что тебе надо, и оставишь меня в покое? - предлагает однажды Шерлок, шипя от боли и пытаясь остановить заливающую щёку кровь.
Джон выбрал крайне неудачное время, чтобы появиться в зеркале в ванной, да ещё в таком виде, что рука Шерлока дрогнула и бритва оставила на его лице болезненную, хоть и неглубокую царапину.
Джон тянется к нему худой, исполосованной до самой кости, рукой. Детектив старается не смотреть на него, потому что когда Джон такой, даже у него по спине начинают бегать мурашки.
Джон мёртв, и поэтому иногда забывает, как должны выглядеть живые.
Шерлок зажмуривается, ощущая, как его лицо ласкает едва заметный порыв ветра.
Когда он открывает глаза, он видит проступившую на покрытом испариной зеркале надпись.
НАЙДИ МЕНЯ
Шерлок включает воду и смывает со щеки и рук кровь.

***

Лейстред явно не понимает, что от него хотят.
Шерлок раздражённо возводит глаза к потолку и считает до пяти, а затем (в который раз) повторяет:
- Джон Ватсон, пятнадцать лет. Пробей его по базам пропавших без вести. Пожалуйста. Он должен там числиться.
Детектив-инспектор, похоже, чересчур впечатлён тем, что ни разу за последние полчаса его не назвали идиотом, и только медленно, потрясённо моргает.
Все необходимые материалы Шерлок получает спустя четыре часа.

***

Джону не нравится, когда Шерлок употребляет кокаин. Он говорит, что это глупо – так бездарно прожигать свою жизнь.
Шерлок не говорит ему, что может бросить в любой момент - он не бросает только потому, что тогда больше не сможет слышать Джона.
Джон говорит, что он слишком худ.
Шерлок смеётся и отвечает, что он хотя бы (в отличие от некоторых) не мёртв.
Джон не обижается.
Вместо этого он ложится на диван и кладёт голову на бедро Шерлока.
Шерлок не чувствует тяжести и - даже если бы захотел – не может погладить его по голове или пропустить сквозь пальцы короткие прядки волос.
Вместо этого он вздыхает и начинает перебирать бумаги по делу двадцатилетней давности. Из папки выпадает фотография. На ней – Джон, в глазах его солнечные блики и всё та же глубокая синь.

***

- Я думаю, мы могли бы подружиться. Ну, знаешь, если бы меня не убили, - как-то говорит ему Джон.
Шерлок хмыкает.
- Из меня ужасный друг.
- Я знаю, - смеётся Джон, - ты же постоянно где-то пропадаешь ночами, ничего не ешь, и ужасно много куришь.
- Между прочим, ты сам сказал, что против наркотиков.
- И ты немедленно нашёл альтернативу.
Они оба взрываются смехом.
За окном разгорается рассвет.
Шерлок устало трёт глаза.
- Шерлок?
- Ммм?
- Найди меня. Пожалуйста, Шерлок.
- Зачем тебе это? Захотелось в рай?
- Просто я – начало. И конец.
В комнате пусто. Шерлок засыпает, свернувшись прямо на полу.

***

Джон не появляется уже много дней.
Неважно.
Шерлок ищет, подмечает, выслеживает. Дело двадцатилетней давности оказывается куда глубже и интереснее, чем он думал.
«Я начало» - сказал ему Джон. В какой-то мере это действительно так. Джон Ватсон – первый в череде убийств, на первый взгляд, абсолютно не схожих между собой.
В голове детектива складываются сотни и тысячи цепочек, и всё они неумолимо доказывают одно – на протяжении последних двадцати лет в Британии, Шотландии и Ирландии орудует убийца.
Шерлок счастлив.
К кокаину он больше не притрагивается.

***

Дело застопорилось.
Шерлок в Дублине.
Тут удивительное небо. Он ненавидит покидать Лондон, но не может не признать, что, наверное, такое небо - достойная компенсация. Чернильная глубина и вспыхивающие в ней острые ледяные искры звёзд каким-то образом приглушают шёпот в его голове. Ненадолго, но даже подобная малость – благословение.
- Привет, Джон, - Шерлок слабо улыбается.
Он уверен, что тот его слышит.
Шерлок протягивает руку к небу.
- Эй, - говорит Шерлок, - эй…
Небо молчит. Где-то воет собака.
Шерлок поднимает воротник пальто и бредёт прочь.

***

Осень переваливает за половину.
Шерлок стоит у распахнутого окна и играет, сам не зная что.
По комнате, шурша бумагами, гуляет промозглый ветер.
Вся стена позади Шерлока заполнена стикерами, выдранными из блокнотов листками, пометками и фотографиями. Полы его халата развеваются наподобие крыльев парящей птицы.
Майкрофт буравит тяжёлым взглядом его спину.
- Шерлок, - произносит он умоляюще.
Брат ему не отвечает. Едва ли он вообще сейчас что-то слышит.
Ветер пробирается Майкрофту под пиджак и немилостиво треплет уложенные в причёску волосы.
- Так нельзя, Шерлок! – не выдерживает он. – Ты совсем зациклился на этом деле и я…я...
Мелодия замирает. Шерлок оборачивается нему и опускает скрипку. На подбородке у него красное пятно – слишком долго играл. Пальцы двигаются немного неуклюже. Озябли. Волосы в беспорядке – ветер-сырость-мало спит. А вот взгляд холодный и острый, ни единого признака безумия.
- Ты веришь в Рай? – спрашивает он.
Майкрофт тяжело опирается на зонт и смотрит куда-то вбок.
- Нет.
- Вообще-то я тоже, - пожимает плечами Шерлок. – Зато я верю в справедливость.
- Я тебя не понимаю.
- Я сам себя не понимаю, - ухмыляется Шерлок.
Затем он весь как-то обмякает.
- Я не могу найти его, Майкрофт, - жалобно роняет он. – Всех – но не его.
Руки Шерлока так сильно дрожат, что смычок выскальзывает из его пальцев. Майкрофта передёргивает, но он больше ничего не говорит.

***

Шерлок сидит в кафе Анджело. На его столике, укрытом красно-белой клетчатой скатертью, горит одинокая свеча. Шерлок задумчиво смотрит в окно и представляет Джона. Не того, каким он показывался ему – пятнадцатилетним подростком, а такого, каким он мог стать. Наверное, он бы был на голову ниже его, со смешливыми морщинками вокруг глаз, серьёзный и немного безумный одновременно. И свитера. С дурацкими принтами, крупной вязки. А ещё клетчатые рубашки. Джону бы подошло, хотя Шерлок терпеть не может свитера и клетчатые рубашки.
К столу Шерлока внезапно подходит мужчина. Невысокий, круглолицый, лет сорока на вид, в коричневой кожаной куртке и джинсах. Шерлок вопросительно вскидывает бровь, на что мужчина откашливается и говорит:
- Привет, мистер Холмс.
Шерлок замечает, что глаза у незнакомца ярко-синие.
- Лучше просто Шерлок, - на автомате поправляет детектив, - Д…Джон?
Мужчина широко улыбается.
- Мне внезапно повезло.
- Но…как? – глупо спрашивает Шерлок.
- Абсолютно без понятия, - беспечно говорит Джон. – Наверное, я просто очень хотел… - он замолкает. Щёки Джона вспыхивают.
- Хотел чего?
- Побыть с тобой, - Джон садится напротив Шерлока на свободный стул. – Дотронуться, – он кладёт свою руку поверх руки Шерлока.
- Эй… - Шерлок внезапно понимает, что не может выдавить из себя ни единого звука – горло словно сжали клещами.
- Эй, - тихо говорит Джон и переплетает их пальцы.

***

Вообще-то Шерлок не знает, что делать. Поэтому они пьют чай.
В квартире непривычно тихо, словно Лондон решил сегодня отдохнуть от шума.
У Шерлока в гостиной два кресла. Признаться, он никогда не задумывался, почему их именно два. Одно кресло можно было убрать давным-давно - гости у него бывают нечасто. Но сейчас он счастлив, что оставил всё как есть, потому что это кресло - старое, потрёпанное жизнью и немного продавленное – оно словно доказательство того, что всё происходящее не сон. Джон сидит в нём, откинув голову, наблюдает за Шерлоком из-под опущенных ресниц и иногда улыбается.
- Как долго ты пробудешь на Земле? – осторожно интересуется Шерлок.
- До утра, - отвечает Джон и вздыхает, - одному Господу известно, как сильно я бы хотел остаться, но это невозможно. Я мёртв, Шерлок, мёртв уже двадцать лет. То тело, в котором я сейчас, чужое – я бы не хотел, да и не смог бы его присвоить.
Шерлок передёргивает плечами.
- Прошло два месяца, а я так и не напал на след того, кто тебя убил.
Джон качает головой:
- Даже захоти я тебе в этом помочь, я бы не смог ничего рассказать. Есть вещи, о которых мертвецам нельзя говорить.
- Я понимаю.
- Нет, не понимаешь. Именно поэтому ты начал не с того.
- Что? – озадаченно восклицает Шерлок. – Но ты же… - он замирает, - всё это время я искал не тебя, а убийцу. Хочешь сказать, у тебя – того, что осталось от тебя – есть ключ? Что-то, что приведёт меня к нему?
- Никогда не встречал никого, похожего на тебя, - Джон отводит взгляд в сторону, - ни на Земле, ни там, дальше.
Шерлок делает вид, что не заметил этого деликатного перехода на другую тему.
- Тогда расскажи мне о том… месте, где ты сейчас.
- Там хорошо, - говорит Джон, - там есть всё, о чём я когда-либо мечтал. В небе летают корабли и чайки, можно есть всё что угодно и бывать везде. Тысячи прекрасных мест и чудес. Иногда я встречаю таких же, как я - мёртвых, но так и оставшихся привязанными к земной жизни. Мы наблюдаем за своими родными и близкими, или просто людьми. Так я впервые увидел тебя. Ты бежал по крышам Лондона, и луна была такая круглая, полная. Ты удивительный, Шерлок, иногда я даже сомневаюсь, что ты не просто одна из моих фантазий.
- Скорее уж ты – моя, - фыркает Шерлок.
Некоторое время они молчат. Наконец Джон поднимается из кресла и подходит к Шерлоку, совсем близко.
В комнате темно, сумрак разгоняешь лишь одинокая настольная лампа.
Глаза Джона сияют потусторонним, синим.
- Можно мне дотронуться до тебя? – просит он. – Пожалуйста.
На самом деле, Шерлок сам готов просить об этом.
Он протягивает Джону руку. Тот осторожно, будто величайшее сокровище, поглаживает его ладонь большим пальцем – и внезапно падает на колени. Зажмурившись, обнимает Шерлока за шею.
Всхлипывает.
Вообще-то, Шерлок даже не отдалённо представляет, что ему делать.
- Ничего не меняется, - быстро, захлёбываясь словами, говорит Джон, - ни сейчас, ни позже. Это удел мёртвых. Изменения для живых, а мы статичны. Сколько бы ни прошло времени, мне никогда не исполнится шестнадцать, или двадцать, или тридцать. Иногда мне даже кажется, что я так и буду наблюдать за живыми из Междумирья – целую вечность – не в силах ничего для них сделать, не в силах даже выдать своего присутствия.
- Чушь, - Шерлок наконец догадывается обнять Джона в ответ, - я тебя вижу. И за тот год, что мы знакомы, ты сделал для меня больше, чем кто-либо другой.
- Просто ты особенный, - глухо говорит Джон ему в плечо.
Шерлок вздыхает.
- Я бы хотел, чтобы всё было по-другому.
- Да, - кивает Джон. – Поэтому ты должен найти меня, Шерлок.
Больше они не говорят друг другу ни слова.
Шерлок встаёт и тянет Джона за собой, в спальню.
До самого утра они лежат, обнявшись, и прислушиваются к едва слышному стуку двух живых сердец.
Когда первые лучи солнца проникают в комнату, Шерлок гладит Джона по лицу и наблюдает, как медленно, но неотвратимо, из его глаз уходит синева.
Как только Джон – нет, теперь просто тело, незнакомое и такое отвратительно не-его-живое – закрывает глаза, Шерлок садится на краю постели и прячет лицо в ладонях.

***

Когда Шерлок приезжает в Кардифф, погода окончательно портится. С серого неба большими хлопьями падает снег. Шерлока он завораживает, хотя он так и видит, как там, где-то наверху, над облаками, бродит Джон и ворчит, что Шерлок простудится.
Шерлок смеётся.
Он ищет дом Джона.
Конечно же, тот небольшой и двухэтажный, светлый.
Ему открывает сестра Джона, Гарриет Уотсон. Шерлок сразу отмечает их сходство – глаза, форма носа, характерный изгиб бровей, смешливые морщинки в уголках глаз и горькие – у рта.
Что его поражает, так это то, что она верит ему безоговорочно.
Даже Майкрофт сомневается, в своём ли он уме, а вот эта женщина с явными следами алкогольной зависимости (расширенные капилляры, мешки под глазами, дрожь в пальцах) - нет.
- Найдите моего брата, мистер Холмс, - молит его Гарриет.
Говорят, время притупляет боль. Наверно, это не про Гарриет Уотсон, потому что Шерлок видит, что её рана, похоже, так же свежа, как и двадцать лет назад.
- Он иногда приходит ко мне, - бормочет Гарриет, - стоит в изножье и смотрит. Не осуждает, нет-нет, Джонни не таков. Просто знает, что мне…так легче.
Она достаёт из шкафа бутылку виски и наливает себе полный стакан.
- За любовь, - салютует она Шерлоку.
Он понимает её, как никто другой.

***

Всё оказывается проще, чем он считал. Джон был прав – Шерлок просто не оттуда начал.
Джон был убит в соседнем от него доме. Убит и изнасилован. Весь процесс заснят на камеру, кассету Шерлок обнаруживает на чердаке среди старого хлама.
Криков Джона никто не слышал.
Известь, новая беседка на заднем дворе – и труп бы никто никогда не нашёл. Если бы не Шерлок.
К сожалению, убийца умер раньше, чем детектив до него добрался – сломал шею, упав с лестницы в собственном доме где-то на севере Шотландии. Майкрофт даже любезно выслал ему фотографии.
Шерлок разбивает костяшки пальцев о стену, не в силах выместить свою злобу.
Он мечется по Кардифу, словно раненный зверь, пока наконец не звонит в дверь Гарри.
Кажется, напару они опустошают все алкогольные запасы в доме.
Темно. Шерлок лежит на диване и не может заснуть. Его мутит.
Он распахивает глаза, но не видит, открывает рот, но не может вздохнуть. А плакать Шерлок просто не умеет.
В его ногах стоит бледная фигура.
- Дж..Дж… - пытается позвать Шерлок. Но не может.
Джон садится подле него и успокаивающе гладит по спине.
- Не делай того, что задумал, - просит Джон, - не нужно. Вполне достаточно, что ты выполнил мою просьбу.
Наверное, для мёртвых мысли живых – открытая книга. Не самое приятное открытие.
Джон хмыкает. Джон легко целует его в лоб, губами разглаживает залёгшую меж бровей горькую складку.
- Живи, Шерлок, столько, сколько тебе отпущено. Ты больше не услышишь и не увидишь меня, но я всегда буду рядом, – говорит он едва слышно. – А когда придёт твоё время, я буду ждать тебя - там, выше радуги, где кончается земля и начинается небо.
Джон мягко ему улыбается.
Шерлок моргает.
Рядом с ним никого нет. В голове всё ещё мутно.
Шерлок вдыхает полной грудью и закрывает глаза. Спустя минуту он крепко спит.
Ему снится радуга.

@темы: мои фанфики, ШЕРЛОК ВВС

---

НЕ В ОБЗОРЫ!!! Ссылки на отличные фанфики по ШЕРЛОК ВВС

ДЖОН-ДЖИМ

1. Devil got my… NC-21 от Jane L
Описание: дарк, ужасы, фантастика, АУ
Пострейхенбах. Пытаясь справиться со своими чувствами после смерти Шерлока, Джон ездит по миру вместе с парочкой пенсионеров как их охранник и врач. Они приезжают в Мексику, где посещают одну пустынную деревеньку, жители которой могут вызывать духов. Так уж выходит, что дух Мориарти появляется посреди сеанса. С этих пор он неотрывно начинает следовать за Джоном. Ему остаётс только дать духу то, что он хочет.

Мой отзыв:
Очаровательная вещь для тех, кому нравятся спиритические сеансы, духи, ужастики и даблджей) Мрачная история, но при этом трогательная и очень милая. Написана в стихе викторианского ШХ, но про современных Шерлока и Джона.

ШЕРЛОК-ДЖОН
1. Ибо крепка, как смерть, любовь NC-17 от Юкио
Описание: дарк, психи, и как ни странно флаф
Джон уходит от Шерлокак к женщине. Тот переживает, начинает колоться и постепенно сходит с ума. Наконец он перерезает себе вены и шею. Джону присылают смс о его состоянии, но девушка Джона все их удаляет. Наконец, когда он приходит на Бейкер-стрит за своими оставшимися там вещами, ему сообщают, что Шерлок покончил жизнь самоубийством. Джон бросает всё и уезжает в глубинку, где в психиатрической клинике встречает сошедшего с ума Шерлока.
Мой отзыв:
Если вам нравятся безумные вещи - советую. Работа интересная и необычная, хотя бредовенько местами Х))) Что самое расчудесное так это ангстовый флафф, которым она пропитана.
2.

2112

ficbook.net/readfic/491098
Описание: В 2112 году мир находится на грани ядерной войны. Джон Уотсон, проходящий подготовку в МI5, встречает Шерлока Холмса.
Мой отзыв:
Красивый язык, автор повёрнут на обоснуях. Ангст, психологически точная, выверенная работа, много секса, совершенно потрясная АУ. Я была впечатлена. Одно из лучшего что я когда-либо читала.

запись создана: 08.02.2013 в 16:20

---

Не в обзоры. Нытьё фикрайтерское

...Вот за что не люблю писать чисто на волне вдохновения - потом такое ощущение, будто в тебе дырка. И руки трясуться. Я же не могу написать что-то светлое без того, чтобы после прочтения не захотелось лезть на стену (и не только мне - в том весь смысл).
Заявки, заявки, вы так жестоки.
У меня нет сил. Эх.

@настроение: Мельница, "ВЕРЕСК"

@темы: мысли вслух

---

О Сестра по разуму samson.o - это для тебя :)

---

Не в обзоры. Джим-вампир, фик, черновики

- Я не понимаю, - сказал Джон немного сконфуженно, - как моя кровь может быть отклонена? Я имею в виду, что конечно знаю, что это высококлассный вампирский клуб, но сомневаюсь, что люди с третьей группой крови ежедневно вальсируют перед вашей дверью.
Секретарь взглянула на него и улыбнулась симпатичной извиняющейся улыбкой:
- Простите сэр, но я боюсь, что ваша кровь… ну, если быть совершенно откровенной, испорчена.
- Испорчена? – эхом повторил Джон. Невольно его рука переместилась на травмированное плечо. Конечно же.
Девушка осторожно кивнула.
- Скорее всего, осколки, оставшиеся в плече, изменили вкус вашей крови. Сомнительно, что найдётся вампир, нашедший вашу кровь аппетитной, - она закрыла папку с данными Джона и положила её в шкаф. – Мне очень жаль, сэр, однако маловероятно, что вас примут в какой-либо клуб в качестве донора.
Джон ничего не ответил. Он всё ещё не мог поверить в происходящее. После возвращения с Ближнего Востока он нашёл жизнь в Лондоне совершенно невозможной. Здесь ничего не происходило – ничего, что могло заставить Джона встряхнуться и взбудоражить его кровь. После того, как его психотерапевт несколько раз пытался помочь ему привыкнуть к мирной жизни, но так и не смог, Джон встретил старого армейского приятеля, Тоби. За чашкой кофе тот поделился с ним, как ему удалось наладить свою жизнь, став донором крови для вампиров. Это было захватывающе и за это хорошо платили. Джон, чья третья группа крови была с редко встречающимся положительным резус-фактором, решил, что это то что нужно. А если за это действительно платили так много, как утверждал Тоби, он бы наконец смог себя обеспечить. Только вот теперь все эти надежды были разбиты так же легко, как до этого родились.
- Сэр? – секретарь повысила голос, привлекая его внимание. – Ваша рука. Мне необходимо поставить на неё пропускной штамп.
- Зачем? – поинтересовался он, подавая ей левую руку.
Кажется, девушка была немного раздражена его вопросом.
- Как я уже говорила, всем отклонённым донорам разрешено бесплатно оставаться в клубе на одну ночь. Напитки за счёт заведения. Наслаждайтесь, – она оставила на его руке оттиск штампа. – Вход в клуб прямо по коридору и налево. Хорошей вам ночи, мистер Уотсон, и ещё раз приношу наши искренние извинения.
- Да уж, чертовски гениальная идея, - пробормотал Джон, выйдя из кабинета. – Почему бы нам не сделать для отклонённых доноров любезность и не разрешить им остаться здесь на одну ночь? Ой, смотри, что у тебя могло быть, если бы пуля в плече не испортила твою кровь! Идиоты.
Он собирался уйти отсюда, притворившись, что ничего не случилось и зализать свои раны за кружкой пива в пабе, когда вдруг вспомнил, что сегодня вся выпивка за счёт клуба. Хотя Джон старался не быть мелочным, он ничего не мог с собой поделать. Он свернул налево, в клуб.
Когда Джон вошёл, он обнаружил, что это место совсем не похоже на то, что он себе представлял. Он считал, что в клубе для вампиров – даже элитном – будет преобладать мрачная атмосфера и тёмные тона в одежде. В некотором смысле, более готическая. Он предполагал, что основной контингент таких мест – подростки, юридически достаточно взрослые для того, чтобы делать что хотят, но достаточно молодые, чтобы по-прежнему бунтовать против родительских правил. Он считал, что тут должна быть ужасная громкая музыка, под которую толпа прижатых друг к другу людей только и делает, что позволяют вампирам пить их кровь.
Однако место, в которое он попал, больше напоминало шикарный ресторан. Оглядевшись, Джон увидел, что обстановка была достаточно строгой и формальной. Играющая музыка звучала лишь как фон. Вдоль двух стен выстроились обитые чёрной кожей диваны. Слева находился бар, туалетные комнаты и дверь с надписью «Только для ВИП-персон». В середине зала располагался танцпол, на котором пары танцевали друг другом. Это место совсем не походило на клуб для вампиров в его представлении. Джон упрекнул себя в том, что напридумывал себе бог знает что. В конце концов, он же в одном из самых элитных клубов во всём Лондоне.
Подойдя к бару, Джон положил руки на стойку. Прежде, чем он что-либо успел сказать, бармен обернулся к нему и, сверкнув тёмными глазами, взглянул на его руки.
- Жаль это слышать, приятель, - отметил он, - что я могу для тебя сделать?
Джона немного удивил мягкий ирландский акцент в его голосе. Вампир-ирландец? Как будто ирландцам других проблем не хватает, кроме как опасаться поджариться на солнце.
- Пинта самого дорогого пива, - сказал Джон. Он знал, что мог бы взять что-то покрепче, но его отношения с ликёром никогда не складывались слишком хорошо. Пиво вполне подходило, тем более он хорошо знал свою меру. – Кстати, как вы узнали?
Кивнув, бармен взял стакан и начал его наполнять.
- В клубе есть три различных штампа. Один для связанных, другой для доноров, а третий для таких, как ты - кому отказали. Там мы узнаём с кого взимать плату за напитки.
- И в чём же разница между связанным и донором? – спросил Джон немного растерянно.
Шоколадно-карие глаза бармена расширились, он с улыбкой наклонился вперёд.
Его клыки дотронулись до запястья Джона, вызывая у него инстинктивное желание отступить на шаг назад. В его жилах забурлил адреналин, и ему пришлось сделать пару коротких вдохов, чтобы успокоиться.
- О, так ты новичок, да? – прокомментировал бармен. – Интересно, почему такой неопытный человек решил начать в таком месте, как это?
- Вы собираетесь ответить на мой вопрос или нет?
Услышав это, бармен усмехнулся.
- Доноры не платят за напитки, если находят вампира, который будет кормиться на них этой ночью. Для вампира это элементарная вежливость – заплатить за него. Связанные совершенно другое дело. Они находятся с вампиром в отношениях и воспринимаются как его часть. Они исключительно с одним вампиром, так что платит либо его вампир, либо сам связанный – в зависимости от их отношений.
- О, - прокомментировал Джон, старясь переварить информацию. – Отлично, но мне ещё кое-что интересно. То, над чем я всегда задавался вопросом - нормально ли спрашивать у вампира про его возраст?
Бармен рассмеялся, услышав его вопрос.
- Запомни эту мысль, - пропел он, тем самым немало поразив Джона. В этот момент к бару подошла высокая блондинка и что-то заказала, хотя Джон точно не расслышал, что. В мгновение ока её коктейль – «Камикадзе», отметил про себя Джон – оказался перед ней. Закончив с ней, бармен снова обратил своё внимание на Джона.
- Нет, вампиры не так чувствительны к вопросам о возрасте как люди. Но чем старше вампир, тем больше его уважают. Вампиры, которым от пятидесяти до ста лет – ничто перед тем, кто прожил больше тысячи.
- А сколько лет вам? – спросил Джон,
Улыбнувшись, бармен провел рукой по своим тёмно-каштановым волосам. Его глаза озорно сверкнули, когда он отступил немного назад, давая рассмотреть, что он сантиметров на пять выше Джона.
- Я достаточно стар для того, чтобы больше не обращать на это внимания, - прокомментировал он насмешливым тоном.
Затем вампир отошёл, чтобы сделать напитки ещё для пары человек. Джон терпеливо дождался его возвращения. Когда бармен вернулся, он удивлённо хмыкнул, заметив Джона на том же месте.
- Всё ещё здесь? Разве ты не хочешь найти себе какого-нибудь вампира, несмотря на отказ? Это то, что обычно делают остальные доноры…
Джон равнодушно пожал плечами.
- Думаю, что и там где я сейчас, компания вполне неплоха, – пробормотал он, - конечно, если тебе скучно – скажи только слово и я уйду.
Бармен несколько раз моргнул, явно удивлённый ответом Джона.
- Прошу прощения. Люди, как правило, не приходят сюда, чтобы поговорить с барменом. Джим Мориарти, - сказал он, протягивая руку.
Джон улыбнулся и крепко пожал её в ответ.
- Джон Ватсон.


ТВС....

@темы: черновики

---

Не в обзоры, на правах рекламы и вообще это черновик - тот самый фик про рисующего ДУ

Джону десять и бабушка дарит ему набор для рисования.
Это старая, отполированная деревянная шкатулка. Чтобы её открыть, необходимо надавить обоими большими пальцами на золотистую застёжку, так, чтобы она вошла в пазы. Пальцы Джона слишком малы, а сам он слишком слаб для этого, поэтому бабушке приходится сделать всё за него. Она не возражает.
Бабушка заполнила шкатулку углём и графитовыми стержнями, пастелью и цветными карандашами, акварелью и акриловыми красками. Так же там лежат кисти - чистые, их щетина мягче джоновой кожи, доска для эскизов и пара небольших холстов. Всё свежее, новое и разноцветное.
- Всё это для уже опытного художника, мой милый, - улыбается бабушка, когда Джон садится к ней на колени. Его руки погружены внутрь шкатулки, пальцы перебирают графитовые стержни и тубы с краской. Они тихонько гремят, перекатываясь из одного угла коробки в другой. Джон счастливо хихикает.
- Нет другого такого ребёнка, которому бы повезло так, как тебе, - говорит ему бабушка, - ни у одного из них не было дедушки, который любил бы рисовать так сильно, как твой. Ни один из них не станет известным художником, каким непременно станешь ты. Ни один из них не заставит свою бабушку гордиться им так же сильно, как сделаешь это ты.
- Мой маленький художник, - нежно шепчет бабушка и целует его в щёку.
***
Отец Джона забирает у него подарок тем же вечером, перед ужином. Джон, рыдая, следует за ним к стоящему в коридоре шкафу. Отец запихивает шкатулку на верхнюю полку, в самый угол, куда Джон не сможет добраться самостоятельно. Даже если бы он вытащил один из стульев в коридор и забрался на него, даже если бы привстал на цыпочки – Джон бы не смог её достать.
- Перестань плакать, - кричит на Джона отец, - живопись не принесла твоему деду ничего хорошего, и тебе от неё пользы тоже не будет!
***
Десять лет спустя Джон снова оказывается в родительском доме. Он неподвижно стоит, одетый в чёрный траурный костюм и блестящие ботинки, а Гарриет рыдает на плече у матери. Небольшая толпа людей позади них делает вид, что не происходит ничего особенного. Они собирают белую, жёсткую собачью шерсть на свои тёмные брюки и длинные полы чёрных платьев. Собака путается меж их ног и виляет хвостом.
- Тут есть кое-что для тебя, - говорит мать Джона несколько минут спустя, вытирая глаза платком, - в шкафу. Думаю, он оставил это тебе.
Прислонившись к стене, Гарри наблюдает, как Джон, привстав на цыпочки, извлекает с верхней полки шкафа деревянную шкатулку. Когда Джон опускает её на пол, внутри шкатулки что-то гремит. Он склоняется, легким нажатием открывает застёжку и заглядывает внутрь.
Всё так же, как и десять лет назад. И в то же время – всё по-другому.
Джон закрывает крышку и защелкивает застёжку.
- Почему ты ничего не сказал? – спрашивает Гарри. Он опускает взгляд на её туфли, и она продолжает. – На похоронах папы. Почему ты ничего не сказал?
Джон медлит. Он думает над её словами и не может придумать ответ. Вместо этого он смотрит вниз, на деревянную шкатулку, и с сарказмом говорит:
- Спасибо, папочка.
Затем Джон забирает шкатулку и уходит.
***
В перерывах между занятиями в Бартсе Джон сидит в парке и делает наброски.
Он рисует играющих детей, прогуливающихся с колясками матерей, стариков, кормящих в пруду уток, гоняющихся за мячами и фрисби собак. Он рисует деревья, скамейки, фонтан, даже здания на противоположной стороне улицы. На рисунке Джон оттеняет кирпичную кладку несколькими штрихами графитового стержня. Его пальцы оставляют по всему листку тёмные отпечатки.
Своим наброскам Джон даёт глуповатые, простые и короткие названия: «Бегущая собака» или «Детский смех». Один из них он называет «Невероятно беременная женщина», другой «Притворяющийся спящим старик». В углу каждого рисунка Джон пишет своё имя.
***
Джону двадцать восемь и он в Афганистане.
Здесь жарко и сухо, а ослепительно-белое солнце светит с небес прямо в глаза. Джон опускает шлем пониже, защищаясь от его лучей. Сапоги его полны песка, а плечи оттягивает тяжёлый рюкзак.
Тем же вечером он рисует своих товарищей.
Пока они ждут приказа и, кажется, что ничего не происходит, и как будто и не случиться вовсе, он делает лёгкие наброски.
- Неплохо, - говорит один из солдат, кивая на рисунок.
- Да, приятель, - улыбается Джон.
В двадцати шагах от него взрывается джип.
***
Его бабушка ошибалась – Джон никогда не собирался становиться художником.
Он не может спать. Таблетки, что дал ему врач, не помогают. Они только делают кошмары хуже. Боль в плече невыносима – иногда по ночам он даже теряет сознание.
Бывают ночи, когда его рука так трясётся, что он едва может удержать в ней кружку с ромашковым чаем. Бывают ночи, когда боль перетекает в колено, обжигающая, горячая, и он не может сдержаться от стонов.
Сегодня вечером его сжимающая кисть рука снова дрожит. Из-за этого жёлтый мазок неосторожно смешивается с ранее наложенным синим и вниз по холсту стекает грязно-зелёная жижа. Картина испорчена. Джон замазывает всю её поверхность, превращая все цвета в сплошной грязно-зелёный. Чем размашистее становятся мазки, тем сильнее он усиливает нажим. Под давлением на холсте появляются вмятины.
Джон накладывает всё больше красок, пока полотно не становится сплошь покрыто синим, зелёным и жёлтым. Встречаются вкрапления красного, коричневого и пурпурного. Розовые пятна, серые линии. Крошечные точки – небольшие пятнышки, попавшие на холст после того как он бросает кисть к ёмкость с краской.
Рука Джона перестаёт дрожать.

@темы: черновики

---

Не в обзоры. Я хочу всё это перевести. Я курсе,ага...

Я нашла ! ЕЕЕ! Английский даблджи!!!!
What Gets the Blood Going - Lunavere
САММАРИ: Джон, комиссованный после ранения, чтобы свести концы с концами решает стать донором для вампиров. Платят ха это неплохо, да и терять ему нечего. Увы, ему отказывают - из-за раны в плече его кровь безнадёжно испорчена.
Он идёт в бар клуба, выпить нахаляву, где знакомится с барменом-вампиром Джимом Мориарти...

Крутая вампирская АУ. НЕ ПВП, а красивая, кровавая эротика. Что вообще редкость а уж для пейринга так и вовсе... невиданно. У меня аж пятки запылали когда прочитала.
Я буду не я ели не уломаю автора отдать мне эксклюзивное право на перевод *______* Шиппер во мне готов рыдать от счастья...

@темы: прогрессирующая даблджишонутость кусает потолок

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Не в обзор! Да будет чёрный юмор

Off on the Wrong Foot
archiveofourown.org/works/391023/chapters/64160...
REALY, это самый смешной фик который я читала.
Начнём с того, что дело начинается в... морге. Трупы, Молли, Джон Ватсон - патологоанатом...
Шерлок пытается стянуть ногу - Джон мужественно её отбивает.
Первая глава заканчивается гениальной СМС:
Джон. если вы хотите назад свой бумажник вы принесёте мне ногу!
А, я забыла сказать что первые 2 главы они суррово бьют друг другу морду Х))) у где вы ещё такое прочитаете?
Криминальный гений с черепно-мозговой, влюблённый в меня - ыыыыы Х))))
НУ И ГУГЛОПЕЕВОДЧИК ДОСТАВЛЯЕТ. Я УМЕРЛА:
Ирина сосет в суровых дыхание сквозь стиснутые зубы. "Возьмите их."
"Джон, пожалуйста, положить одеяло на нее, а затем ..." глазами Шерлока двигаться вниз по его телу. "... Ванная комната за углом".
"Было бы красивее, если бы он положил его рот," Irene снимков.
"Одеяло, ванная комната, Джон. О двойном ".
Джон сошел Ирины. Она, не колеблясь, но скалы вверх в положении сидя и смотрит на свободном Шерлок. Джон хватает сбросить кресло-качалка, и удаляет их по плечам. А потом, с улыбкой зная, Ирен вслед за ним, Джон идет в ванную. Он дергает вниз, на молнии, один раз тянет, тянет в два раза, а потом ... гм, да. Ебать. Он чувствует вдруг семнадцать раз.
Да, да, вы всё правильно поняли. Это я ещё не привела диалог Джона и Ирэн...

---

Планы на перевод.

В ближайших планах перевод вот этих двух лампупусеек:
The Paper Of His Skin - автор teahigh -  Zuzuka INC
Потрясающая работа. Я готова ползать перед автором на коленях лишь бы выбить разрешение *_*
Половину от радости перевела за час.
ЦИТАТА:
Всю неделю Джон рисует одного и того же человека.
С наступлением ночи этот кудрявый человек начинает дышать.
Он моргает в лунном свете. Его цвета проливаются с холста на страницы альбома. Они ползают по полу. Они распространяются. Таятся в укромных уголках и трещинах тела Джона. Они дотрагиваются до его коже и что-то шепчут в волосы.
Кудрявый человек в тонах пурпура и ирисов прижимается своими губами к губам Джона и крадёт воздух из его лёгких.
В общем, как минимум артеры получат свою долю оргазма)

Freedom Is Being Alone - автор call-me-ishmael -  Zuzuka INC
Красавица и чудовище в новом свете. АУ. магический реализм и взрыв мозга. Ням-ням

@темы: мои переводы

---

Не могла не утащить к себе ЭТО!

03.03.2013 в 19:56

Пишет  Нежная Валькирия:

ВЕСЁЛЫЙ ПОСТ-РЕЙХЕНБАХЧИК
Поубивала бы идиота за подобное. Такой вот нежданчик, блин.

Занимаешься хозяйством, никого не трогаешь...

Сходил в музей - получил инфаркт

Ужасы оживают

Не, этот усопший придурок расслабиться не даст!

Птичка, блин

Ага, сперва довёл, блин...

Из ВК
Птичку одновременно подкинули Kiev_Gerika и NobodyVoice, она же прислала последнюю, спасибо.)

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра