Everybody loves me!
Выше радуги.
Я буду ждать тебя там - выше радуги,Где кончается небо и начинается
Рай.
читать дальше
На его кровати сидит мальчик.
Подросток. Невысокий. Пятнадцать? Волосы выгоревшие, светлые. Кожа золотистая – с юга? Вылинявшие джинсы с дырой на колене, простая светлая футболка.
- Эй, - говорит Шерлок, тяжело привалившись к косяку. Ноги его не держат.
- Ужасно выглядишь, - мальчик поджимает губы и сверлит его осуждающим взглядом. – Ты должен прекратить.
Шерлок хрипло смеётся и падает на кровать, рядом. В конце концов, это его спальня. Он подтягивает колени к груди.
- Ты мне надоел, - ворчливо говорит он и устало прикрывает глаза. В голове тихо и спокойно. Хорошо.
В ту же секунду Шерлок получает по уху.
- Эй! – возмущается он, распахивая глаза.
- Я не «эй», - терпеливо объясняет мальчик, - я Джон.
- Ты чёртова галлюцинация!
- Джон Ватсон.
- Глюк, призрак, фата Моргана!
Шерлок снова получает по уху и снова не успевает увернуться.
- Джон, - весомо намекает его гость.
- Иди к чёрту, - бормочет Шерлок и прикрывает голову подушкой.
Очень скоро ему становиться душно и он отшвыривает её прочь.
В комнате никого нет.
Подросток. Невысокий. Пятнадцать? Волосы выгоревшие, светлые. Кожа золотистая – с юга? Вылинявшие джинсы с дырой на колене, простая светлая футболка.
- Эй, - говорит Шерлок, тяжело привалившись к косяку. Ноги его не держат.
- Ужасно выглядишь, - мальчик поджимает губы и сверлит его осуждающим взглядом. – Ты должен прекратить.
Шерлок хрипло смеётся и падает на кровать, рядом. В конце концов, это его спальня. Он подтягивает колени к груди.
- Ты мне надоел, - ворчливо говорит он и устало прикрывает глаза. В голове тихо и спокойно. Хорошо.
В ту же секунду Шерлок получает по уху.
- Эй! – возмущается он, распахивая глаза.
- Я не «эй», - терпеливо объясняет мальчик, - я Джон.
- Ты чёртова галлюцинация!
- Джон Ватсон.
- Глюк, призрак, фата Моргана!
Шерлок снова получает по уху и снова не успевает увернуться.
- Джон, - весомо намекает его гость.
- Иди к чёрту, - бормочет Шерлок и прикрывает голову подушкой.
Очень скоро ему становиться душно и он отшвыривает её прочь.
В комнате никого нет.
***
В Лондоне ночь. В Лондоне идёт проливной дождь.
Шерлок устало смотрит в окно кэба. От Брикстона до Бейкер-стрит расстояние достаточное, чтобы успеть вздремнуть. Таксист едва слышно сыплет ругательствами – на дорогах лужи, колёса скользят, на дороги наползает туман.
Шерлок смотрит в окно, но видит совсем не город, а слабое отражение мальчишеского лица. Нос немного вздёрнут, короткая стрижка с непокорно топорщащейся чёлкой и серьёзные глаза. Синие-синие. Как если бы море смешалось с небом.
- Эй, - шепчет Шерлок и дотрагивается до стекла кончиками пальцев.
С другой стороны Джон делает то же самое и грустно улыбается.
Шерлок устало смотрит в окно кэба. От Брикстона до Бейкер-стрит расстояние достаточное, чтобы успеть вздремнуть. Таксист едва слышно сыплет ругательствами – на дорогах лужи, колёса скользят, на дороги наползает туман.
Шерлок смотрит в окно, но видит совсем не город, а слабое отражение мальчишеского лица. Нос немного вздёрнут, короткая стрижка с непокорно топорщащейся чёлкой и серьёзные глаза. Синие-синие. Как если бы море смешалось с небом.
- Эй, - шепчет Шерлок и дотрагивается до стекла кончиками пальцев.
С другой стороны Джон делает то же самое и грустно улыбается.
***
В первый раз он видит его, когда вкалывает себе дозу, чуть превышающую обычную.
Шерлок не наркоман, нет. Он не видит никаких красочных видений, не слышит причудливой музыки, ему не хочется совершать никаких безрассудств – ничего. Вокруг него и в нём наконец-то совершенно ничего нет, и это прекрасно.
А потом появляется Джон.
Шерлок сидит в кресле и перебирает струны на скрипке. Потрескивает камин. В трубе что-то бормочет ветер.
Напротив него, не зная, куда деть руки, стоит незнакомый мальчик.
- Привет, мистер Холмс, - говорит он. – Я – Джон, Джон Ватсон.
Глаза Джона синие-синие. Такие синие, как если бы море смешалось с небом.
- Просто Шерлок, - шепчет детектив. Рука тянется за лежащим на столе смычком.
Мелодия дрожит, и Шерлок не всегда попадает в ноты. Он даже не знает, что играет и не уверен, что играет вообще.
Вокруг него тихо плещется море. Невидимые волны разбиваются о его ноги и захлёстывают пол, стены, бумаги и книги. Всё, кроме Джона.
Словно островок спокойствия и незыблемости, он стоит посреди гостиной и Шерлок видит, как сквозь его фигуру просвечивает потрескивающий в камине огонь.
Шерлок не наркоман, нет. Он не видит никаких красочных видений, не слышит причудливой музыки, ему не хочется совершать никаких безрассудств – ничего. Вокруг него и в нём наконец-то совершенно ничего нет, и это прекрасно.
А потом появляется Джон.
Шерлок сидит в кресле и перебирает струны на скрипке. Потрескивает камин. В трубе что-то бормочет ветер.
Напротив него, не зная, куда деть руки, стоит незнакомый мальчик.
- Привет, мистер Холмс, - говорит он. – Я – Джон, Джон Ватсон.
Глаза Джона синие-синие. Такие синие, как если бы море смешалось с небом.
- Просто Шерлок, - шепчет детектив. Рука тянется за лежащим на столе смычком.
Мелодия дрожит, и Шерлок не всегда попадает в ноты. Он даже не знает, что играет и не уверен, что играет вообще.
Вокруг него тихо плещется море. Невидимые волны разбиваются о его ноги и захлёстывают пол, стены, бумаги и книги. Всё, кроме Джона.
Словно островок спокойствия и незыблемости, он стоит посреди гостиной и Шерлок видит, как сквозь его фигуру просвечивает потрескивающий в камине огонь.
***
- Может, ты просто скажешь, что тебе надо, и оставишь меня в покое? - предлагает однажды Шерлок, шипя от боли и пытаясь остановить заливающую щёку кровь.
Джон выбрал крайне неудачное время, чтобы появиться в зеркале в ванной, да ещё в таком виде, что рука Шерлока дрогнула и бритва оставила на его лице болезненную, хоть и неглубокую царапину.
Джон тянется к нему худой, исполосованной до самой кости, рукой. Детектив старается не смотреть на него, потому что когда Джон такой, даже у него по спине начинают бегать мурашки.
Джон мёртв, и поэтому иногда забывает, как должны выглядеть живые.
Шерлок зажмуривается, ощущая, как его лицо ласкает едва заметный порыв ветра.
Когда он открывает глаза, он видит проступившую на покрытом испариной зеркале надпись.
НАЙДИ МЕНЯ
Шерлок включает воду и смывает со щеки и рук кровь.
Джон выбрал крайне неудачное время, чтобы появиться в зеркале в ванной, да ещё в таком виде, что рука Шерлока дрогнула и бритва оставила на его лице болезненную, хоть и неглубокую царапину.
Джон тянется к нему худой, исполосованной до самой кости, рукой. Детектив старается не смотреть на него, потому что когда Джон такой, даже у него по спине начинают бегать мурашки.
Джон мёртв, и поэтому иногда забывает, как должны выглядеть живые.
Шерлок зажмуривается, ощущая, как его лицо ласкает едва заметный порыв ветра.
Когда он открывает глаза, он видит проступившую на покрытом испариной зеркале надпись.
НАЙДИ МЕНЯ
Шерлок включает воду и смывает со щеки и рук кровь.
***
Лейстред явно не понимает, что от него хотят.
Шерлок раздражённо возводит глаза к потолку и считает до пяти, а затем (в который раз) повторяет:
- Джон Ватсон, пятнадцать лет. Пробей его по базам пропавших без вести. Пожалуйста. Он должен там числиться.
Детектив-инспектор, похоже, чересчур впечатлён тем, что ни разу за последние полчаса его не назвали идиотом, и только медленно, потрясённо моргает.
Все необходимые материалы Шерлок получает спустя четыре часа.
Шерлок раздражённо возводит глаза к потолку и считает до пяти, а затем (в который раз) повторяет:
- Джон Ватсон, пятнадцать лет. Пробей его по базам пропавших без вести. Пожалуйста. Он должен там числиться.
Детектив-инспектор, похоже, чересчур впечатлён тем, что ни разу за последние полчаса его не назвали идиотом, и только медленно, потрясённо моргает.
Все необходимые материалы Шерлок получает спустя четыре часа.
***
Джону не нравится, когда Шерлок употребляет кокаин. Он говорит, что это глупо – так бездарно прожигать свою жизнь.
Шерлок не говорит ему, что может бросить в любой момент - он не бросает только потому, что тогда больше не сможет слышать Джона.
Джон говорит, что он слишком худ.
Шерлок смеётся и отвечает, что он хотя бы (в отличие от некоторых) не мёртв.
Джон не обижается.
Вместо этого он ложится на диван и кладёт голову на бедро Шерлока.
Шерлок не чувствует тяжести и - даже если бы захотел – не может погладить его по голове или пропустить сквозь пальцы короткие прядки волос.
Вместо этого он вздыхает и начинает перебирать бумаги по делу двадцатилетней давности. Из папки выпадает фотография. На ней – Джон, в глазах его солнечные блики и всё та же глубокая синь.
Шерлок не говорит ему, что может бросить в любой момент - он не бросает только потому, что тогда больше не сможет слышать Джона.
Джон говорит, что он слишком худ.
Шерлок смеётся и отвечает, что он хотя бы (в отличие от некоторых) не мёртв.
Джон не обижается.
Вместо этого он ложится на диван и кладёт голову на бедро Шерлока.
Шерлок не чувствует тяжести и - даже если бы захотел – не может погладить его по голове или пропустить сквозь пальцы короткие прядки волос.
Вместо этого он вздыхает и начинает перебирать бумаги по делу двадцатилетней давности. Из папки выпадает фотография. На ней – Джон, в глазах его солнечные блики и всё та же глубокая синь.
***
- Я думаю, мы могли бы подружиться. Ну, знаешь, если бы меня не убили, - как-то говорит ему Джон.
Шерлок хмыкает.
- Из меня ужасный друг.
- Я знаю, - смеётся Джон, - ты же постоянно где-то пропадаешь ночами, ничего не ешь, и ужасно много куришь.
- Между прочим, ты сам сказал, что против наркотиков.
- И ты немедленно нашёл альтернативу.
Они оба взрываются смехом.
За окном разгорается рассвет.
Шерлок устало трёт глаза.
- Шерлок?
- Ммм?
- Найди меня. Пожалуйста, Шерлок.
- Зачем тебе это? Захотелось в рай?
- Просто я – начало. И конец.
В комнате пусто. Шерлок засыпает, свернувшись прямо на полу.
Шерлок хмыкает.
- Из меня ужасный друг.
- Я знаю, - смеётся Джон, - ты же постоянно где-то пропадаешь ночами, ничего не ешь, и ужасно много куришь.
- Между прочим, ты сам сказал, что против наркотиков.
- И ты немедленно нашёл альтернативу.
Они оба взрываются смехом.
За окном разгорается рассвет.
Шерлок устало трёт глаза.
- Шерлок?
- Ммм?
- Найди меня. Пожалуйста, Шерлок.
- Зачем тебе это? Захотелось в рай?
- Просто я – начало. И конец.
В комнате пусто. Шерлок засыпает, свернувшись прямо на полу.
***
Джон не появляется уже много дней.
Неважно.
Шерлок ищет, подмечает, выслеживает. Дело двадцатилетней давности оказывается куда глубже и интереснее, чем он думал.
«Я начало» - сказал ему Джон. В какой-то мере это действительно так. Джон Ватсон – первый в череде убийств, на первый взгляд, абсолютно не схожих между собой.
В голове детектива складываются сотни и тысячи цепочек, и всё они неумолимо доказывают одно – на протяжении последних двадцати лет в Британии, Шотландии и Ирландии орудует убийца.
Шерлок счастлив.
К кокаину он больше не притрагивается.
Неважно.
Шерлок ищет, подмечает, выслеживает. Дело двадцатилетней давности оказывается куда глубже и интереснее, чем он думал.
«Я начало» - сказал ему Джон. В какой-то мере это действительно так. Джон Ватсон – первый в череде убийств, на первый взгляд, абсолютно не схожих между собой.
В голове детектива складываются сотни и тысячи цепочек, и всё они неумолимо доказывают одно – на протяжении последних двадцати лет в Британии, Шотландии и Ирландии орудует убийца.
Шерлок счастлив.
К кокаину он больше не притрагивается.
***
Дело застопорилось.
Шерлок в Дублине.
Тут удивительное небо. Он ненавидит покидать Лондон, но не может не признать, что, наверное, такое небо - достойная компенсация. Чернильная глубина и вспыхивающие в ней острые ледяные искры звёзд каким-то образом приглушают шёпот в его голове. Ненадолго, но даже подобная малость – благословение.
- Привет, Джон, - Шерлок слабо улыбается.
Он уверен, что тот его слышит.
Шерлок протягивает руку к небу.
- Эй, - говорит Шерлок, - эй…
Небо молчит. Где-то воет собака.
Шерлок поднимает воротник пальто и бредёт прочь.
Шерлок в Дублине.
Тут удивительное небо. Он ненавидит покидать Лондон, но не может не признать, что, наверное, такое небо - достойная компенсация. Чернильная глубина и вспыхивающие в ней острые ледяные искры звёзд каким-то образом приглушают шёпот в его голове. Ненадолго, но даже подобная малость – благословение.
- Привет, Джон, - Шерлок слабо улыбается.
Он уверен, что тот его слышит.
Шерлок протягивает руку к небу.
- Эй, - говорит Шерлок, - эй…
Небо молчит. Где-то воет собака.
Шерлок поднимает воротник пальто и бредёт прочь.
***
Осень переваливает за половину.
Шерлок стоит у распахнутого окна и играет, сам не зная что.
По комнате, шурша бумагами, гуляет промозглый ветер.
Вся стена позади Шерлока заполнена стикерами, выдранными из блокнотов листками, пометками и фотографиями. Полы его халата развеваются наподобие крыльев парящей птицы.
Майкрофт буравит тяжёлым взглядом его спину.
- Шерлок, - произносит он умоляюще.
Брат ему не отвечает. Едва ли он вообще сейчас что-то слышит.
Ветер пробирается Майкрофту под пиджак и немилостиво треплет уложенные в причёску волосы.
- Так нельзя, Шерлок! – не выдерживает он. – Ты совсем зациклился на этом деле и я…я...
Мелодия замирает. Шерлок оборачивается нему и опускает скрипку. На подбородке у него красное пятно – слишком долго играл. Пальцы двигаются немного неуклюже. Озябли. Волосы в беспорядке – ветер-сырость-мало спит. А вот взгляд холодный и острый, ни единого признака безумия.
- Ты веришь в Рай? – спрашивает он.
Майкрофт тяжело опирается на зонт и смотрит куда-то вбок.
- Нет.
- Вообще-то я тоже, - пожимает плечами Шерлок. – Зато я верю в справедливость.
- Я тебя не понимаю.
- Я сам себя не понимаю, - ухмыляется Шерлок.
Затем он весь как-то обмякает.
- Я не могу найти его, Майкрофт, - жалобно роняет он. – Всех – но не его.
Руки Шерлока так сильно дрожат, что смычок выскальзывает из его пальцев. Майкрофта передёргивает, но он больше ничего не говорит.
Шерлок стоит у распахнутого окна и играет, сам не зная что.
По комнате, шурша бумагами, гуляет промозглый ветер.
Вся стена позади Шерлока заполнена стикерами, выдранными из блокнотов листками, пометками и фотографиями. Полы его халата развеваются наподобие крыльев парящей птицы.
Майкрофт буравит тяжёлым взглядом его спину.
- Шерлок, - произносит он умоляюще.
Брат ему не отвечает. Едва ли он вообще сейчас что-то слышит.
Ветер пробирается Майкрофту под пиджак и немилостиво треплет уложенные в причёску волосы.
- Так нельзя, Шерлок! – не выдерживает он. – Ты совсем зациклился на этом деле и я…я...
Мелодия замирает. Шерлок оборачивается нему и опускает скрипку. На подбородке у него красное пятно – слишком долго играл. Пальцы двигаются немного неуклюже. Озябли. Волосы в беспорядке – ветер-сырость-мало спит. А вот взгляд холодный и острый, ни единого признака безумия.
- Ты веришь в Рай? – спрашивает он.
Майкрофт тяжело опирается на зонт и смотрит куда-то вбок.
- Нет.
- Вообще-то я тоже, - пожимает плечами Шерлок. – Зато я верю в справедливость.
- Я тебя не понимаю.
- Я сам себя не понимаю, - ухмыляется Шерлок.
Затем он весь как-то обмякает.
- Я не могу найти его, Майкрофт, - жалобно роняет он. – Всех – но не его.
Руки Шерлока так сильно дрожат, что смычок выскальзывает из его пальцев. Майкрофта передёргивает, но он больше ничего не говорит.
***
Шерлок сидит в кафе Анджело. На его столике, укрытом красно-белой клетчатой скатертью, горит одинокая свеча. Шерлок задумчиво смотрит в окно и представляет Джона. Не того, каким он показывался ему – пятнадцатилетним подростком, а такого, каким он мог стать. Наверное, он бы был на голову ниже его, со смешливыми морщинками вокруг глаз, серьёзный и немного безумный одновременно. И свитера. С дурацкими принтами, крупной вязки. А ещё клетчатые рубашки. Джону бы подошло, хотя Шерлок терпеть не может свитера и клетчатые рубашки.
К столу Шерлока внезапно подходит мужчина. Невысокий, круглолицый, лет сорока на вид, в коричневой кожаной куртке и джинсах. Шерлок вопросительно вскидывает бровь, на что мужчина откашливается и говорит:
- Привет, мистер Холмс.
Шерлок замечает, что глаза у незнакомца ярко-синие.
- Лучше просто Шерлок, - на автомате поправляет детектив, - Д…Джон?
Мужчина широко улыбается.
- Мне внезапно повезло.
- Но…как? – глупо спрашивает Шерлок.
- Абсолютно без понятия, - беспечно говорит Джон. – Наверное, я просто очень хотел… - он замолкает. Щёки Джона вспыхивают.
- Хотел чего?
- Побыть с тобой, - Джон садится напротив Шерлока на свободный стул. – Дотронуться, – он кладёт свою руку поверх руки Шерлока.
- Эй… - Шерлок внезапно понимает, что не может выдавить из себя ни единого звука – горло словно сжали клещами.
- Эй, - тихо говорит Джон и переплетает их пальцы.
К столу Шерлока внезапно подходит мужчина. Невысокий, круглолицый, лет сорока на вид, в коричневой кожаной куртке и джинсах. Шерлок вопросительно вскидывает бровь, на что мужчина откашливается и говорит:
- Привет, мистер Холмс.
Шерлок замечает, что глаза у незнакомца ярко-синие.
- Лучше просто Шерлок, - на автомате поправляет детектив, - Д…Джон?
Мужчина широко улыбается.
- Мне внезапно повезло.
- Но…как? – глупо спрашивает Шерлок.
- Абсолютно без понятия, - беспечно говорит Джон. – Наверное, я просто очень хотел… - он замолкает. Щёки Джона вспыхивают.
- Хотел чего?
- Побыть с тобой, - Джон садится напротив Шерлока на свободный стул. – Дотронуться, – он кладёт свою руку поверх руки Шерлока.
- Эй… - Шерлок внезапно понимает, что не может выдавить из себя ни единого звука – горло словно сжали клещами.
- Эй, - тихо говорит Джон и переплетает их пальцы.
***
Вообще-то Шерлок не знает, что делать. Поэтому они пьют чай.
В квартире непривычно тихо, словно Лондон решил сегодня отдохнуть от шума.
У Шерлока в гостиной два кресла. Признаться, он никогда не задумывался, почему их именно два. Одно кресло можно было убрать давным-давно - гости у него бывают нечасто. Но сейчас он счастлив, что оставил всё как есть, потому что это кресло - старое, потрёпанное жизнью и немного продавленное – оно словно доказательство того, что всё происходящее не сон. Джон сидит в нём, откинув голову, наблюдает за Шерлоком из-под опущенных ресниц и иногда улыбается.
- Как долго ты пробудешь на Земле? – осторожно интересуется Шерлок.
- До утра, - отвечает Джон и вздыхает, - одному Господу известно, как сильно я бы хотел остаться, но это невозможно. Я мёртв, Шерлок, мёртв уже двадцать лет. То тело, в котором я сейчас, чужое – я бы не хотел, да и не смог бы его присвоить.
Шерлок передёргивает плечами.
- Прошло два месяца, а я так и не напал на след того, кто тебя убил.
Джон качает головой:
- Даже захоти я тебе в этом помочь, я бы не смог ничего рассказать. Есть вещи, о которых мертвецам нельзя говорить.
- Я понимаю.
- Нет, не понимаешь. Именно поэтому ты начал не с того.
- Что? – озадаченно восклицает Шерлок. – Но ты же… - он замирает, - всё это время я искал не тебя, а убийцу. Хочешь сказать, у тебя – того, что осталось от тебя – есть ключ? Что-то, что приведёт меня к нему?
- Никогда не встречал никого, похожего на тебя, - Джон отводит взгляд в сторону, - ни на Земле, ни там, дальше.
Шерлок делает вид, что не заметил этого деликатного перехода на другую тему.
- Тогда расскажи мне о том… месте, где ты сейчас.
- Там хорошо, - говорит Джон, - там есть всё, о чём я когда-либо мечтал. В небе летают корабли и чайки, можно есть всё что угодно и бывать везде. Тысячи прекрасных мест и чудес. Иногда я встречаю таких же, как я - мёртвых, но так и оставшихся привязанными к земной жизни. Мы наблюдаем за своими родными и близкими, или просто людьми. Так я впервые увидел тебя. Ты бежал по крышам Лондона, и луна была такая круглая, полная. Ты удивительный, Шерлок, иногда я даже сомневаюсь, что ты не просто одна из моих фантазий.
- Скорее уж ты – моя, - фыркает Шерлок.
Некоторое время они молчат. Наконец Джон поднимается из кресла и подходит к Шерлоку, совсем близко.
В комнате темно, сумрак разгоняешь лишь одинокая настольная лампа.
Глаза Джона сияют потусторонним, синим.
- Можно мне дотронуться до тебя? – просит он. – Пожалуйста.
На самом деле, Шерлок сам готов просить об этом.
Он протягивает Джону руку. Тот осторожно, будто величайшее сокровище, поглаживает его ладонь большим пальцем – и внезапно падает на колени. Зажмурившись, обнимает Шерлока за шею.
Всхлипывает.
Вообще-то, Шерлок даже не отдалённо представляет, что ему делать.
- Ничего не меняется, - быстро, захлёбываясь словами, говорит Джон, - ни сейчас, ни позже. Это удел мёртвых. Изменения для живых, а мы статичны. Сколько бы ни прошло времени, мне никогда не исполнится шестнадцать, или двадцать, или тридцать. Иногда мне даже кажется, что я так и буду наблюдать за живыми из Междумирья – целую вечность – не в силах ничего для них сделать, не в силах даже выдать своего присутствия.
- Чушь, - Шерлок наконец догадывается обнять Джона в ответ, - я тебя вижу. И за тот год, что мы знакомы, ты сделал для меня больше, чем кто-либо другой.
- Просто ты особенный, - глухо говорит Джон ему в плечо.
Шерлок вздыхает.
- Я бы хотел, чтобы всё было по-другому.
- Да, - кивает Джон. – Поэтому ты должен найти меня, Шерлок.
Больше они не говорят друг другу ни слова.
Шерлок встаёт и тянет Джона за собой, в спальню.
До самого утра они лежат, обнявшись, и прислушиваются к едва слышному стуку двух живых сердец.
Когда первые лучи солнца проникают в комнату, Шерлок гладит Джона по лицу и наблюдает, как медленно, но неотвратимо, из его глаз уходит синева.
Как только Джон – нет, теперь просто тело, незнакомое и такое отвратительно не-его-живое – закрывает глаза, Шерлок садится на краю постели и прячет лицо в ладонях.
В квартире непривычно тихо, словно Лондон решил сегодня отдохнуть от шума.
У Шерлока в гостиной два кресла. Признаться, он никогда не задумывался, почему их именно два. Одно кресло можно было убрать давным-давно - гости у него бывают нечасто. Но сейчас он счастлив, что оставил всё как есть, потому что это кресло - старое, потрёпанное жизнью и немного продавленное – оно словно доказательство того, что всё происходящее не сон. Джон сидит в нём, откинув голову, наблюдает за Шерлоком из-под опущенных ресниц и иногда улыбается.
- Как долго ты пробудешь на Земле? – осторожно интересуется Шерлок.
- До утра, - отвечает Джон и вздыхает, - одному Господу известно, как сильно я бы хотел остаться, но это невозможно. Я мёртв, Шерлок, мёртв уже двадцать лет. То тело, в котором я сейчас, чужое – я бы не хотел, да и не смог бы его присвоить.
Шерлок передёргивает плечами.
- Прошло два месяца, а я так и не напал на след того, кто тебя убил.
Джон качает головой:
- Даже захоти я тебе в этом помочь, я бы не смог ничего рассказать. Есть вещи, о которых мертвецам нельзя говорить.
- Я понимаю.
- Нет, не понимаешь. Именно поэтому ты начал не с того.
- Что? – озадаченно восклицает Шерлок. – Но ты же… - он замирает, - всё это время я искал не тебя, а убийцу. Хочешь сказать, у тебя – того, что осталось от тебя – есть ключ? Что-то, что приведёт меня к нему?
- Никогда не встречал никого, похожего на тебя, - Джон отводит взгляд в сторону, - ни на Земле, ни там, дальше.
Шерлок делает вид, что не заметил этого деликатного перехода на другую тему.
- Тогда расскажи мне о том… месте, где ты сейчас.
- Там хорошо, - говорит Джон, - там есть всё, о чём я когда-либо мечтал. В небе летают корабли и чайки, можно есть всё что угодно и бывать везде. Тысячи прекрасных мест и чудес. Иногда я встречаю таких же, как я - мёртвых, но так и оставшихся привязанными к земной жизни. Мы наблюдаем за своими родными и близкими, или просто людьми. Так я впервые увидел тебя. Ты бежал по крышам Лондона, и луна была такая круглая, полная. Ты удивительный, Шерлок, иногда я даже сомневаюсь, что ты не просто одна из моих фантазий.
- Скорее уж ты – моя, - фыркает Шерлок.
Некоторое время они молчат. Наконец Джон поднимается из кресла и подходит к Шерлоку, совсем близко.
В комнате темно, сумрак разгоняешь лишь одинокая настольная лампа.
Глаза Джона сияют потусторонним, синим.
- Можно мне дотронуться до тебя? – просит он. – Пожалуйста.
На самом деле, Шерлок сам готов просить об этом.
Он протягивает Джону руку. Тот осторожно, будто величайшее сокровище, поглаживает его ладонь большим пальцем – и внезапно падает на колени. Зажмурившись, обнимает Шерлока за шею.
Всхлипывает.
Вообще-то, Шерлок даже не отдалённо представляет, что ему делать.
- Ничего не меняется, - быстро, захлёбываясь словами, говорит Джон, - ни сейчас, ни позже. Это удел мёртвых. Изменения для живых, а мы статичны. Сколько бы ни прошло времени, мне никогда не исполнится шестнадцать, или двадцать, или тридцать. Иногда мне даже кажется, что я так и буду наблюдать за живыми из Междумирья – целую вечность – не в силах ничего для них сделать, не в силах даже выдать своего присутствия.
- Чушь, - Шерлок наконец догадывается обнять Джона в ответ, - я тебя вижу. И за тот год, что мы знакомы, ты сделал для меня больше, чем кто-либо другой.
- Просто ты особенный, - глухо говорит Джон ему в плечо.
Шерлок вздыхает.
- Я бы хотел, чтобы всё было по-другому.
- Да, - кивает Джон. – Поэтому ты должен найти меня, Шерлок.
Больше они не говорят друг другу ни слова.
Шерлок встаёт и тянет Джона за собой, в спальню.
До самого утра они лежат, обнявшись, и прислушиваются к едва слышному стуку двух живых сердец.
Когда первые лучи солнца проникают в комнату, Шерлок гладит Джона по лицу и наблюдает, как медленно, но неотвратимо, из его глаз уходит синева.
Как только Джон – нет, теперь просто тело, незнакомое и такое отвратительно не-его-живое – закрывает глаза, Шерлок садится на краю постели и прячет лицо в ладонях.
***
Когда Шерлок приезжает в Кардифф, погода окончательно портится. С серого неба большими хлопьями падает снег. Шерлока он завораживает, хотя он так и видит, как там, где-то наверху, над облаками, бродит Джон и ворчит, что Шерлок простудится.
Шерлок смеётся.
Он ищет дом Джона.
Конечно же, тот небольшой и двухэтажный, светлый.
Ему открывает сестра Джона, Гарриет Уотсон. Шерлок сразу отмечает их сходство – глаза, форма носа, характерный изгиб бровей, смешливые морщинки в уголках глаз и горькие – у рта.
Что его поражает, так это то, что она верит ему безоговорочно.
Даже Майкрофт сомневается, в своём ли он уме, а вот эта женщина с явными следами алкогольной зависимости (расширенные капилляры, мешки под глазами, дрожь в пальцах) - нет.
- Найдите моего брата, мистер Холмс, - молит его Гарриет.
Говорят, время притупляет боль. Наверно, это не про Гарриет Уотсон, потому что Шерлок видит, что её рана, похоже, так же свежа, как и двадцать лет назад.
- Он иногда приходит ко мне, - бормочет Гарриет, - стоит в изножье и смотрит. Не осуждает, нет-нет, Джонни не таков. Просто знает, что мне…так легче.
Она достаёт из шкафа бутылку виски и наливает себе полный стакан.
- За любовь, - салютует она Шерлоку.
Он понимает её, как никто другой.
Шерлок смеётся.
Он ищет дом Джона.
Конечно же, тот небольшой и двухэтажный, светлый.
Ему открывает сестра Джона, Гарриет Уотсон. Шерлок сразу отмечает их сходство – глаза, форма носа, характерный изгиб бровей, смешливые морщинки в уголках глаз и горькие – у рта.
Что его поражает, так это то, что она верит ему безоговорочно.
Даже Майкрофт сомневается, в своём ли он уме, а вот эта женщина с явными следами алкогольной зависимости (расширенные капилляры, мешки под глазами, дрожь в пальцах) - нет.
- Найдите моего брата, мистер Холмс, - молит его Гарриет.
Говорят, время притупляет боль. Наверно, это не про Гарриет Уотсон, потому что Шерлок видит, что её рана, похоже, так же свежа, как и двадцать лет назад.
- Он иногда приходит ко мне, - бормочет Гарриет, - стоит в изножье и смотрит. Не осуждает, нет-нет, Джонни не таков. Просто знает, что мне…так легче.
Она достаёт из шкафа бутылку виски и наливает себе полный стакан.
- За любовь, - салютует она Шерлоку.
Он понимает её, как никто другой.
***
Всё оказывается проще, чем он считал. Джон был прав – Шерлок просто не оттуда начал.
Джон был убит в соседнем от него доме. Убит и изнасилован. Весь процесс заснят на камеру, кассету Шерлок обнаруживает на чердаке среди старого хлама.
Криков Джона никто не слышал.
Известь, новая беседка на заднем дворе – и труп бы никто никогда не нашёл. Если бы не Шерлок.
К сожалению, убийца умер раньше, чем детектив до него добрался – сломал шею, упав с лестницы в собственном доме где-то на севере Шотландии. Майкрофт даже любезно выслал ему фотографии.
Шерлок разбивает костяшки пальцев о стену, не в силах выместить свою злобу.
Он мечется по Кардифу, словно раненный зверь, пока наконец не звонит в дверь Гарри.
Кажется, напару они опустошают все алкогольные запасы в доме.
Темно. Шерлок лежит на диване и не может заснуть. Его мутит.
Он распахивает глаза, но не видит, открывает рот, но не может вздохнуть. А плакать Шерлок просто не умеет.
В его ногах стоит бледная фигура.
- Дж..Дж… - пытается позвать Шерлок. Но не может.
Джон садится подле него и успокаивающе гладит по спине.
- Не делай того, что задумал, - просит Джон, - не нужно. Вполне достаточно, что ты выполнил мою просьбу.
Наверное, для мёртвых мысли живых – открытая книга. Не самое приятное открытие.
Джон хмыкает. Джон легко целует его в лоб, губами разглаживает залёгшую меж бровей горькую складку.
- Живи, Шерлок, столько, сколько тебе отпущено. Ты больше не услышишь и не увидишь меня, но я всегда буду рядом, – говорит он едва слышно. – А когда придёт твоё время, я буду ждать тебя - там, выше радуги, где кончается земля и начинается небо.
Джон мягко ему улыбается.
Шерлок моргает.
Рядом с ним никого нет. В голове всё ещё мутно.
Шерлок вдыхает полной грудью и закрывает глаза. Спустя минуту он крепко спит.
Ему снится радуга.
Джон был убит в соседнем от него доме. Убит и изнасилован. Весь процесс заснят на камеру, кассету Шерлок обнаруживает на чердаке среди старого хлама.
Криков Джона никто не слышал.
Известь, новая беседка на заднем дворе – и труп бы никто никогда не нашёл. Если бы не Шерлок.
К сожалению, убийца умер раньше, чем детектив до него добрался – сломал шею, упав с лестницы в собственном доме где-то на севере Шотландии. Майкрофт даже любезно выслал ему фотографии.
Шерлок разбивает костяшки пальцев о стену, не в силах выместить свою злобу.
Он мечется по Кардифу, словно раненный зверь, пока наконец не звонит в дверь Гарри.
Кажется, напару они опустошают все алкогольные запасы в доме.
Темно. Шерлок лежит на диване и не может заснуть. Его мутит.
Он распахивает глаза, но не видит, открывает рот, но не может вздохнуть. А плакать Шерлок просто не умеет.
В его ногах стоит бледная фигура.
- Дж..Дж… - пытается позвать Шерлок. Но не может.
Джон садится подле него и успокаивающе гладит по спине.
- Не делай того, что задумал, - просит Джон, - не нужно. Вполне достаточно, что ты выполнил мою просьбу.
Наверное, для мёртвых мысли живых – открытая книга. Не самое приятное открытие.
Джон хмыкает. Джон легко целует его в лоб, губами разглаживает залёгшую меж бровей горькую складку.
- Живи, Шерлок, столько, сколько тебе отпущено. Ты больше не услышишь и не увидишь меня, но я всегда буду рядом, – говорит он едва слышно. – А когда придёт твоё время, я буду ждать тебя - там, выше радуги, где кончается земля и начинается небо.
Джон мягко ему улыбается.
Шерлок моргает.
Рядом с ним никого нет. В голове всё ещё мутно.
Шерлок вдыхает полной грудью и закрывает глаза. Спустя минуту он крепко спит.
Ему снится радуга.
@темы: мои фанфики, ШЕРЛОК ВВС
Kati Sark, Правда? Странно))) Я думала за милю видно что это мой текст
Новая работа вообще похожа на перевод. Видимо английские тексты на меня влияют.
По моему мнению текст для тебя типичен, но не стану спорить с Асей, ей, как человеку образованному, видней.)))
А деталей много решила не выписывать, потому что писала "под настроение". Устала короче, за 3 часа погружения в мрачность.
Kati Sark,
Вообще да. Переводчество этак хорошо так влияет...
Например вот эта заявка вообще не характерна для меня. sherlock-bbc-crack-fest.diary.ru/p186124234.htm...
Подозреваю, что сказалось прочтение "Движенье звёзд всё то же" и ещё пара переводов которые я делаю. Экшн и я? да вы шутите чтоли?? Ан нет - пишу.
Zuzuka INC, Постороение фраз, словечки, структура - ну видно же. Абсолютно твои, ты и в переводах так же фразы строишь.)))
Устала короче, за 3 часа погружения в мрачность. Как немного тебе мрачности надо, чтобы устать.)
Мне в жизни мрачности хватает поэтому 3-4 часа писать эмоциональные вещи для меня тяжко.
Кстати читать дальше
Поздравляю с подвижками в отношении личной жизни(если совсем худо будет приезжай - у нас комната лишняя в доме есть), но предлагаю для подробного обсуждения данного вопроса отползти в специально созданную закрытую тему, будем так сказать делиться опытом.
Я из автора еле выбила разрешение (но выбила!) на перевод Х)) Теперь надо доделать, эээх...
Давай щас создам.
Теперь надо доделать, эээх... Так давай возьмемся за вилы)))